Миасский рабочий, 14.09.2017

В фондах краеведческого музея хранится самиздатовская брошюрка «Рассказы о пережитом в лагере для военнопленных 7619 на Новостройке Миасс с 1944 по 1949 год» с дарственной надписью от Петра Кузина.  Во вступлении один из авторов поясняет: «Мы хотели попытаться записать для всех, кому это может быть интересно, то, что еще осталось в памяти». Нет в этой книге проклятий в адрес русских, но и лести тоже нет — одна только боль и тоска по Родине. И лишь один рассказ, воспоминания Карла Кернера вызывает легкую улыбку, потому что связан с исконно русской любовью к спиртному — и с добротой и щедростью наших земляков. «Никому не говори о прогулке!» «День Победы в то время (1946 или 1947 год) был еще праздничным днем. Не все бригады должны были работать в этот день. По этой причине наш театральный кружок устроил представление. Многие пленные пришли из бараков, пришел и русский начальник с сыновьями. Малыши начали плакать, папа рассердился и крикнул мне: «Коля, отведи их домой, к матери!» Я взял малышей за руки и повел домой. Мать мальчиков поблагодарила меня, налила в честь праздника рюмку водки, потом еще одну. Вторая, пожалуй, была лишней. Я почувствовал себя сильным и забыл, что я пленный. Вместо того чтобы вернуться в лагерь, я решительно направился в лес, на прогулку, и через некоторое время заблудился. У всех дорог висели привычные таблички: «Вход запрещен, стреляю!» Я выбрал дорогу пошире, которая вела слегка вниз. Путь оказался правильным и вскоре привел к небольшому поселку в торфянике. Постучал в один из домиков, пожилой человек открыл мне и сказал: «Иди этой дорогой дальше. Скоро будет клуб, там сегодня празднуют. Спроси там еще раз». Подойдя к клубу, услышал игру на балалайке. Играли даже вальс Штрауса. На вопрос, куда мне идти дальше, ответила молодая русская женщина. Затем, без лишних слов, принесла мне бутерброд с лососиной и налила рюмочку — третью за день. Столько щедрости на Урале, как нынче, мне еще не перепадало. Меня даже пригласили остаться и отпраздновать вместе с ними, но я отказался: это могло иметь плохие последствия. И потому пошел дальше до железнодорожной линии Миасс­Новостройка. Мне снова повезло. Шофер из Новостройки подвез меня до лагеря. Когда я постучал у караульного помещения, вахтенный сделал большие глаза и спросил, откуда я иду. Рассказал ему, как смог. То, что я пил, он понял без слов, погрозил мне пальцем: «Иди в барак, ложись спать и никому не говори о своей «прогулке»!

• Строительство проспекта Автозаводцев, тогда проспект Сталина, примерно 1943 год. Строительство проспекта Автозаводцев, тогда проспект Сталина, примерно 1943 год.
• Надгробье, установленное вместо креста на кладбище военнопленных Надгробье, установленное вместо креста на кладбище военнопленных
•  

Выдержка из книги А.В. Манина "Завод №657", посвященной 75-ти летию завода "МиассЭлектроАппарат".

 — Вспоминая военное время, можно сказать, что наш завод с честью выдержал долгие месяцы лихолетья. Не помню за всю войну случаев крупных краж, убийств, грабежей, кроме убийства одной семьи на Мелентьевке. Даже к пленным немцам находи ли мужество относиться терпимо. Я ни разу не видел массового враждебного отношения к ним со стороны населения, — рассказывал А.И. Тергалов. — Немецкий лагерь был построен на пустыре, на горе, выше бывшего автозаводского базара, за магазином №50. Немцы были пригнаны сюда после поражения под Москвой в декабре 1941 года. Вначале заготавливали для себя лес, вручную пилили деревья, разделывали на доски. Ездили они в лес через плотину на территории нашего завода и, пока оформлялись пропуска, в лютые морозы часто заходили к нам в дома, чтобы хоть чуть-чуть отогреться, успокоиться. Одеты они были в свои мундирчики и тонкие шинели, ходили в пилотках с наушниками из тряпок, в ботинках.

Мой отец сам воевал с немцами в Первую мировую-империалистическую, но, когда однажды к ним в обеденный перерыв зашли два немца погреться, несмотря на скудное положение с питанием, он налил им по миске щей, дал по ломтю хлеба, а после отсыпал табаку на закрутки самосада. Нужно было видеть их благодарность, признательность, их слёзы! И вообще, позднее, когда они, ещё конвоируемые, строили жильё на проспекте Сталина (проспекте Автозаводцев) и улице Автозаводской (ныне улице 8 Июля), магазины, кинотеатр, железную дорогу по маршруту «Автозавод — станция — старый город», по которой ходил мотовоз, булыжную дорогу от автозавода до старой части города, когда их водили на работу в цеха автозавода на просмотр фильма в кинотеатр (а ходили они только строем), я не видел ни разу, чтобы в них бросали камнями, палками, выкрикивали ругательства или проявляли иное насилие каким-либо образом.

Позже, с 1943 года, они стали работать без конвоя, но под надзором старших, из своих, с повязкой на рукаве. После выхода из войны в конце 1943 года Румынии в городе появились и пленные румыны, силами которых строилась фабрика известковых флюсов Тургоякского рудоуправления, а в конце войны туда же были пригнаны мадьяры из Венгрии. Они совместно работали, их водили в кино в Мелентьевский клуб, обычно в разные дни недели, так как между ними, помнится, случались стычки и драки, обычно из-за того, что румыны вслед за финнами раньше вышли из войны, а венгры чуть ли не до конца войны оставались союзниками Германии. Да, они нередко поколачивали друг друга...

Известный историк и краевед Алексей Яловенко увлеченно работает над совершенно необычной летописью 12 лагерей военнопленных в Челябинской области и спецгоспиталя для их лечения (заголовок автора).

Эти материалы ранее нигде еще не печатались. В специальной литературе просто упоминались номера всего четырех лагерей НКВД для военнопленных и интернированных лиц под Челябинском. Алексей Федорович с уже привычной читателям дотошностью и поразительным трудолюбием сумел собрать довольно подробную историю этих засекреченных и особо охраняемых объектов НКВД. И по его данным получается, что пленные бойцы стран гитлеровской коалиции участвовали на Южном Урале в строительстве множества поистине самых уникальных объектов. В том числе и сверхсекретного атомного проекта № 859 «Маяк»… В Муслюмово они, оказывается, готовили хранилище для погребения атомных отходов... Не один год интернированные лучшие немецкие ученые в абсолютно секретных лабораториях на озерах Миассовом и Сунгуле работали с легендарным академиком Тимофеевым-Ресовским. Совместно изучали влияние радиоактивности на организм человека….

Только по официальным данным, за годы войны в руки бойцов Красной армии попало 3 млн 486 тысяч военнослужащих германского вермахта, войск СС, а также граждан стран, воевавших в союзе с Третьим рейхом. Разумеется, их всех нужно было где-то размещать. Уже в 1941 году усилиями сотрудников Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР начали создаваться лагеря, где содержались бывшие солдаты и офицеры немецкой и союзных Гитлеру армий. Всего таких учреждений насчитывалось свыше 300. Они, как правило, были небольшими и вмещали от 100 до 3 – 4 тысяч человек. Одни лагеря существовали год и более, другие – всего несколько месяцев.
 
Первым в Челябинской области, да и, пожалуй, на всем Урале, 14 октября 1942 года был организован Кыштымский производственный лагерь военнопленных НКВД, порядковый номер 95. Сквозная нумерация лагерей для военнопленных в то время еще не была выработана, и номера были временными. В дальнейшем, уже в 1944 году, этот лагерь влился в другой, под № 180, управление которого к тому времени тоже находилось в Кыштыме и который, в свою очередь, был организован на основании совсекретного приказа НКВД СССР
№ 001248 от 10 октября 1944 года. Скорее всего, лагерь № 95 впоследствии стал лагерным отделением № 1 разросшегося лагеря № 180.

Считается, что до декабря 1942 года общее число военнопленных вермахта в нашем тылу было сравнительно небольшим. А основная волна захваченных в плен оккупантов начала поступать в лагеря НКВД именно по завершении Сталинградской битвы, уже после февраля 1943 года. Это сражение по праву называют «Каннами ХХ века», и такое сравнение вполне уместно. Потому, что именно при Каннах Ганнибал впервые в истории взял в плен множество легионеров римской армии. И в Сталинградской битве враг тоже был вдребезги разбит в окружении. Немецко-фашистские войска тогда потеряли в кольце более 300 тысяч солдат. И множество фашистов благоразумно предпочли бесславной смерти позор плена и принудительный труд в глубоком тылу Красной армии. Такого разгрома не знала военная история с древнейших времен и до нашего времени.

Впрочем, задолго до сталинградского разгрома армии Паулюса, уже 28 ноября 1942 года, приказом НКВД СССР № 002597 о размещении и трудовом использовании военнопленных было принято решение направить две тысячи человек в Кыштымский лагерь Челябинской области для строительства каолинового комбината, жизненно необходимого в первую очередь для литья резиновых танковых катков. Так как все основные ранее разработанные месторождения каолина оказались к тому времени на временно оккупированной территории.

В пожелтевшем архивном документе имеется подробная схема Кыштымского лагеря № 95. Это небольшая прямоугольная территория, огороженная дощатым забором. Внутри еще одного периметра из колючей проволоки первоначально находился всего один барак для военнопленных. Внутри этого барака имелась небольшая амбулатория и крохотная кухня.

Первоначальная численность военнопленных 95-го лагеря не превышала 270 человек. В спальном помещении для них были устроены трехъярусные нары, имелось электричество. Температура и санитарное состояние в деревянном жилом бараке по нормам военного времени были вполне нормальные. Для жизни спецконтингента в еще одном бараке, уже с восточной стороны, построили все необходимые бытовые помещения: дезокамеру, баню и пекарню. Военнопленные проходили обязательную санобработку 4 – 5 раз в месяц.

Главный вход в лагерь находился с южной стороны в семи километрах от Кыштыма. На входе небольшое помещение для вахтеров. По углам лагеря были расположены четыре сторожевые вышки. Рядом со входом в лагерь, с наружной стороны, на расстоянии 300 метров находилось небольшое караульное помещение для гарнизона охраны, а чуть дальше – скромное солдатское общежитие, оборудованное двухъярусными нарами. Постоянный вооруженный дозор круглосуточно обходил лагерь по внешнему периметру.

Бывшие завоеватели жили в лагере, в общем-то, вполне терпимо, если сравнить советские лагеря для военнопленных с аналогичными гитлеровскими. Делалось все возможное, чтобы военнопленные могли эффективно трудиться на оборону нашей страны. Тем не менее, по копиям лагерной документации на двух не сохранившихся к сегодняшнему дню погостах – Каолиновом и Коноплянке – было за несколько лет захоронено 330 жителей Германии, Австрии и Венгрии. Списки умерших не сохранились.

Продуктами питания и спецодеждой лагерь, как и положено, снабжался по нарядам Главного управления лагерей военнопленных НКВД СССР. Немцы и их союзники получали в сутки по 400 г хлеба (после 1943 года эта норма выросла до 600 – 700 г), 100 г рыбы, 100 г крупы, 500 г овощей и картофеля, 20 г сахара, 30 г соли, а также немного муки, чая, растительного масла, уксуса, перца. Кстати у генералов, а также солдат, больных дистрофией, суточный паек был побогаче.

Продолжительность трудового дня пленных составляла восемь часов при четырех выходных днях в месяц. Сон не менее восьми часов в сутки. Согласно циркуляру НКВД СССР от 25 августа 1942 года они имели право на небольшое денежное довольствие. Рядовым и младшим командирам выплачивалось 7 рублей в месяц, офицерам – 10, полковникам – 15, генералам – 30 рублей. Военнопленным, которые трудились на нормированных работах, выдавались дополнительные суммы в зависимости от выработки. Перевыполняющим нормы полагалось 50 рублей ежемесячно. Те же дополнительные деньги получали бригадиры. При отличной работе сумма их вознаграждения могла вырасти до 100 целковых. Деньги, превышающие разрешенные нормы, военнопленные могли хранить в сберкассах. Кстати, они имели право на получение денежных переводов и посылок с родины, могли получать одно письмо в месяц и отправлять неограниченное количество писем. Кроме того, им бесплатно выдавалось мыло. Если одежда находилась в плачевном состоянии, то пленные получали даром телогрейки, шаровары, теплые шапки, ботинки и портянки.

Начальником 95-го лагеря НКВД был небезызвестный майор госбезопасности Илья Сошников. В то время высокое звание майора госбезопасности приравнивалось к армейскому званию полковника. 29 апреля 1939 года тогда еще капитана госбезопасности Сошникова, как особо отличившегося при выполнении специального задания правительства СССР в розыске и аресте государственного преступника, бывшего наркома внутренних дел УССР Успенского, перешедшего 14 ноября 1938 года на нелегальное положение и до 16 апреля 1939 года скрывавшегося в разных городах Союза под фамилией Шмашковский, наградили орденом Красной Звезды. В архивах спецслужб сохранился ордер № 1545, подписанный заместителем начальника управления НКВД СССР по Челябинской области и выданный 15 апреля 1939 года: «Действителен на 2 суток, сотруднику УГБ УНКВД тов. Сошникову. Вам поручается произвести обыск и арест гр. Шмашковского Ивана Лаврентьевича, проживающего в гор. Миасс. Всем органам Советской власти и гражданам СССР надлежит оказывать законное содействие предъявителю ордера при исполнении им возложенных на него поручений».

Охраной Кыштымского лагеря НКВД занималась 3-я рота 152-го отдельного батальона конвойных войск НКВД, 2-й и 3-й взводы. 152-й отдельный батальон конвойных войск по охране особо важных предприятий промышленности был сформирован 8.09.1941 г. Общая численность батальона составляла 735 человек. Батальон имел 24 лошади и 12 собак. Батальон входил в состав 44-й бригады, расквартированной в Куйбышеве в составе: управление – 41 человек; 238-й полк, Куйбышев, – 2246 человек; 151-й отдельный батальон, Уфа, – 571 человек; 152-й отдельный батальон, Челябинск, – 735 человек. В составе бригады офицерского состава – 234 человека, младшего начсостава – 543 человека, рядового состава – 2816 человек. Всего личного состава – 3593 человека. Бригада входила в состав 70-й дивизии конвойных войск МВД СССР. Общая численность взводов достигала 117 человек. Командир третьей роты старший лейтенант Сабадырь, зам по политчасти старший лейтенант Щербаков.

Послесловие

В СССР тема плена немецких солдат и офицеров долгое время замалчивалась. Но это было — и стоит ли сегодня отводить глаза от реальности, даже если она неприятна нам?.. Историю не перепишешь. «Немцы в Миассе. Второе пришествие» В июле 1993 года бывшие немецкие военнопленные посетили Миасс. Думаете, почему мы взяли заголовок в кавычки?.. Да потому, что именно под таким названием в «Миасском рабочем» вышла одна из нескольких заметок, посвященных приезду в Миасс бывших военнопленных. Все началось в 1992 году, когда один из работников автозавода, посетивший Германию, привез на Родину книгу воспоминаний бывших немецких военнопленных и озвучил их желание посетить Миасс. Год спустя делегация УралАЗ, будучи в Германии с деловым визитом, встретилась с ветеранами­ военнопленными Хайнсом Шумахером и Иозефом Корцером, которые еще раз напомнили о своей просьбе побывать в Миассе — и получили официальное согласие. В середине июля бывшие немецкие военнопленные в количестве 25 человек прибыли в Миасс, где они, когда ­то жили и работали с 1944 по 1949-­й годы. Накануне запланированного визита начальник управления кадров автозавода от имени руководства предприятия обратился к городским властям с просьбой разрешить установить на месте немецких захоронений памятник бывшим военнопленным или памятный знак. Разрешение было дано, и к приезду гостей все было готово…

«Первые шаги по уральской земле, — цитируем заметку «Второе пришествие», написанную журналистом С. Дмитриевым. —  Атмосфера почти как в популярной телепередаче «От всей души». Не скажешь, что свиделись бывшие противники. Скорее — закадычные друзья или очень близкие родственники. Да и тогда­ то, в 40­е годы, как­ то не поворачивался язык назвать их врагами. Ведь они оставили о себе добрую память. Не одна миасская семья жила в бараках, построенных немцами (а такое жилье было пределом мечтаний). Не один наш земляк стал пациентом врачей, бывших среди военнопленных (у нас тогда докторов не хватало). Да и сам завод возводился не без их участия. Фундамент ДК автомобилестроителей заложен ими».

Использованы материалы, газета Миасский рабочий, livejournal.com, автор nikolay_siya, Алексей Яловенко